Импортозамещение в этой сфере особенно важно, если учесть, что последние годы Россия фактически сидела «на импортной фармакологической игле». Сегодня, ругая санкции, мы не можем не признать их бодрящее и полезное действие. Хотя статистика неутешительна: объём лекарственного рынка России – 920 миллиардов рублей в год, 80 процентов всех лекарств составляют иностранные препараты. Ни один здравомыслящий поставщик с такого лакомого рынка, понятно, не уйдет. С такого рынка только выдавливают. Но надо принимать во внимание, что западный «санкционный формат» очень часто далёк даже от финансовой прагматики. И сделать выводы! А выводы таковы, что можно годами жить без сыра бри и фуагры, но без некоторых лекарств люди, особенно пожилые, не могут прожить и дня.
Сначала остановимся всё-таки на наших достижениях в фармакологии. Аптек стало больше! Причём, не просто больше, а едва ли не в десять раз. В СССР действовал норматив: минимальное количество населения, обслуживаемого одной городской аптекой, - 9,5 тысячи человек. Сейчас чуть ли не в каждом городском российском квартале есть аптека, и мы впереди многих зарубежных стран по количеству аптек на душу населения. Как недавно заявила министр здравоохранения РФ Вероника Скворцова, в России катастрофическое перенасыщение: одна аптека приходится в среднем на 1450 жителей, что в два – пять раз выше, чем в большинстве зарубежных стран.
В СССР мы доставали лекарства по блату, переплачивали в десять раз. Сейчас пошёл и купил, пусть недёшево, зато порой и без рецепта. Зато ожидае¬мая продолжительность жизни в России-РСФСР образца 80-ых годов была аж 70 лет, чем мы и сегодня вправе гордиться и к чему нам предстоит стремиться. Значит, дело вовсе не в изобилии лекарств?
К сведению: в РСФСР выпуск сульфаниламидных и салициловых препаратов неуклонно рос, и уже с 70-х годов полностью обеспечивалась потребность страны. Было создано большое и современное производство почти всех витаминов и большинства антибиотиков. По своему качеству они соответствовали мировому уровню, а по стоимости были доступны всем слоям населения.
Ныне рост аптечного бизнеса впечатляет. Аптекари предпочитают городского потребителя, теснясь по городам, но передислоцировать свой бизнес в село не спешат. Средняя стоимость упаковки лекарственного средства в России составляет 4,19 доллара. Федеральная антимонопольная служ¬ба выяснила, что в России самые высокие цены на лекарства. Например, «Нимесил»: в России он стоит 22 доллара, в Италии – 5; «Мовалис»: в России – 21, в Австрии – 5 долларов; «Виагра»: в России – 91, в Голландии – 11 долларов; «Плавикс»: в России – 91, в Венгрии – 5,40 доллара.
Тысячи аптек – это могучая армия провизоров и фармацевтов, чьи интересы могут быть напрямую затронуты импортозамещением. Да и врачи пострадают – из числа, чего тут греха таить, «отстимулированных» западными фармкомпаниями. Помнится, как одна дама-врач горячо рекомендовала мне некое чудодейственное лекарство и даже написала адрес аптеки. Препарат на поверку оказался очень дорогими витаминами, но я их купила, и 10 процентов их стоимости попало в карман пресловутой дамы-доктора. Многие врачи, будем честны, находятся «на прикорме» у фармакологов. И ещё попутный вопрос. Вы давно держали в руках рецепт? Настоящий, на бланке, латынью, с печатью и подписью врача? Наши врачи давно уже пишут русскими буквами торговое название препарата, и то, если сильно попросишь. Это, конечно, запрещено, но ведь никто пока не наказывает! Правда, скоро должны начать штрафовать на 2–3 тысячи рублей.
По собственному опыту знаю, что своим близким и хорошим знакомым врачи со стажем советуют лечиться ещё с советских времён проверенными и апробированными препаратами. Такие стоят копейки по сравнению с новейшими «брэндами», но по эффективности ничуть не уступают. Одна европейская пословица гласит: «Лучшее вино старое, лучшая вода – свежая». Аналогично можно сказать, что лучшее лекарство – старое, не в смысле – просроченное, но проверенное годами, если не десятилетиями, практики. Тот же всем известный витамин «Декамевит» не менее эффективен, правда, в силу того, что он недорогой, редкая аптека его имеет в ассортименте. Стало быть, когда врач или аптекарь нам, как довод в пользу покупки лекарства начинает приводить его новизну, надо крепко призадуматься. И, к примеру, сопоставить, что поставляющие сердцу калий и магний продвинутый Панангин и испытанный временем Аспаркам так отличаются по цене.
Могут сказать, что я несправедлива к врачам. Конечно, нельзя всех стричь под одну гребёнку. Но вспомните, как недавно Россию потрясла история, когда в Волгограде прокуратура схватила за руку врачей, испытывавших на младенцах бельгийскую вакцину. Разумеется, родители ничего не знали, а бельгийцы платили врачам хорошие деньги. В Челябинске врачи были пойманы на незаконном тестировании импортных препаратов.
Врачам и фармакологам есть что терять. Поэтому, конечно, они вряд ли обрадуются фармакологическому импортозамещению и фактическому переформатированию рынка лекарств. Пока ещё точечные статьи под заголовками «Россию лишат лекарств» грозят перейти в лавинный поток, но относиться к ним надо соответственно. Глаза, конечно, не закрывать, но помнить: федеральная целевая программа развития фармацевтической и медицинской промышленности рассчитана до 2020 года. Деньги в возрождение отечественной фарминдустрии вливаются огромные. Научный потенциал, оте¬чественная школа химиков и биологов не убита, да и предприятия не все удалось разрушить. Так что те, кто пытается истерить в прессе по поводу того, что импортозамещение лекарств в России опасно для жизни россиян, занимаются откровенным подлогом. При этом они ссылаются на отсутствие в России исследовательских лабораторий, где надлежит изобретать новые лекарства.
Но правда в том, что сегодня все иностранные препараты, что продают в России, к новым-то, по сути, отнести нельзя, хотя их всячески позиционируют таковыми, чтобы стрясти с потребителей деньги за «инновационность». Тех импортных препаратов, что появились после 1991 года, у нас меньше 1 процента. Вообще-то это хорошо, памятуя о том, что лучшее лекарство – старое. Кстати, на Западе не принято долго тестировать новое лекарство, все последствия проверяются, как правило, на больных. Скандалов – тьма, смертей – тысячи. И лишь честные врачи рекомендуют своим пациентам только лет через пять-семь пробовать ту или иную «новинку». А к тому времени у изобретателя заканчивается патент, и он обязан открыть формулу препарата. Если препарат зарекомендовал себя положительно, то по всему миру начинают выпускать по этой формуле лекарство. Стоят такие препараты в несколько раз дешевле и называются «дженериками». Например, «Но-шпа» стоит 180 рублей, а её дженерик – «Дротаверин» – 30 руб¬лей. Но торговая наценка, как вы понимаете, на этот «Дротаверин» копеечная, и прибыль у аптек будет таять на глазах. Не успели наши аптекари толком пригорюниться, как иностранные фармкомпании нанесли им удар прямо в спину. Их вытесняют с прилавков аптек? Отлично! Они будут продавать лекарства в торговых сетях. Среди порошка, мыла, дезодоранта – таблетки. Ну да что говорить о месте продажи, когда, опять же по утверждению министра здравоохранения России Вероники Скворцовой, эффективность 70 – 80 процентов лекарств, что продают сегодня в российских аптеках, не доказана. Не верить министру резона нет!
Да и Указ Президента России о необходимости лекарственного импортозамещения вышел ещё в мае этого года. И очень расстроил аптекарей! А, кстати, часто ли вы слышите от последних золотые, хотя и порой огорчительные слова: «Я не продам вам антибиотик без назначения врача».
Вероника Тушина, медсестра на пенсии:
- Я всем своим знакомым советую отечественные препараты. Недавно одна дама простудилась, лечилась дорогущим импортным средством от кашля. Ничего не хотела слышать про отечественные лекарства – мол, разве помогут по такой-то цене? Но поскольку кашель у неё не проходил, купила в аптеке термопсис, такие недорогие и «кондово» упакованные таблетки от кашля. Шесть таблеточек на полстакана горячей воды трижды в день - и никакого кашля! Так что советую не пренебрегать отечественной фармкологией!
Диана ЕЛИСЕЕВА